Сказка Две сестры. Две сестрицы (Сказка)

Две женщины-самоедки жили вместе в одном чуме: одна - молодая, другая - старуха. У молодой были две девочки, а у старухи не было детей. Молодая работала, не покладая рук: варила обед, обшивала своих дочерей. Старуха же лежала по целым дням и ничего не делала.

Раз старуха говорит молодой: - "Пойдем, нащиплем себе травы: нечего подкладывать в бахилы". - "Некогда мне, - говорит молодая, - я шью девочкам одежду. Ну, да уж все равно, пойдем". Пошли они в лес за травой. Молодая нагнулась к земле щипать траву, а старуха, - она была людоедка, - вдруг вытащила из-за пояса нож, изловчилась и заколола ее. Потом она зажгла костер, изжарила молодую и съела ее, оставила одни кости. После съем", - подумала и вернулась в чум.

Девочки спрашивают ее: - "А где мать?" Старуха ответила: - "Она щиплет траву; вернется, когда можно будет". Потом она легла перед дверью, чтобы девочки не убежали, и заснула. Она хотела, когда проснется, съесть и девочек.

А сестры спали на полу под пологом. Вот видит старшая, что мать долго не идет, и надумала она пойти отыскать ее. Она вылезла из-под полога, перешагнула тихонько через старуху и выбралась из чума.

Шла она, шла по лесу и дошла, наконец, до того места, где лежали у потухшего костра кости матери. Девочка подумала: "Старуха съела мать и нас с сестрой съест. Надо бежать". Она поймала двух птичек и вернулась в чум. Птичек она пустила под полог, а сама взяла сестру за руку и убежала вместе с ней из чума.

Старуха проспала семь дней, а потом проснулась. Она тотчас же потянулась к пологу, чтобы вытащить оттуда девочек и съесть их; но там оказались только две птички. Старуха рассердилась и побежала в погоню за девочками. Она скоро догнала их и уже протянула руку, чтобы схватить младшую, да старшая догадалась: взяла и бросила за плечо захваченный с собой оселок. Оселок превратился в широкую реку. Старуха осталась за рекой, а девочки побежали дальше. Семь дней текла река, а потом пропала, и старуха опять погналась за девочками.

Вот опять стала она нагонять их: но старшая бросила за спину кремень. Точно из земли выросла в этом месте гора. Девочки пустились бежать дальше, а старуха осталась за горой. Гора стояла семь дней, а затем пропала. Старуха тотчас же побежала дальше. Слышат девочки погоню за собой и испугались. Старшая взяла и бросила за плечо гребень. Тотчас вырос дремучий лес. Старуха опять остановилась и стала ждать, пока лес не исчезнет.

А девочки все бежали да бежали. Три дня уже бежали они и пришли, наконец, к месту, где недавно было жилье. Тут сидело семь ворон; они ели остатки оленьего мяса. Старшая девочка спросила у одной вороны: - "Родная, покажи нам дорогу к людям». Ворона отвечала: - "Идите все прямо; вы придете к морскому берегу; там вы увидите семь чаек. Спросите у них дорогу: они вам скажут, куда идти".

Прибежали девочки к морскому берегу, и видят, сидят семь чаек, едят тюленье мясо. Старшая девочка опять спросила у одной чайки: - "Родная, как нам попасть к людям?" - "Идите все по морскому берегу, - говорит чайка; - скоро вы увидите остров недалеко от берега. Там живет старуха, она вас и перевезет через пролив". Девочки поблагодарили чайку и побежали вдоль по берегу.

Скоро они добежали до места, с которого был виден остров. На острове стоял чум. Девочки стали звать и просить перевоза. Вышла из чума старуха и начала их спрашивать: - " Что, хороша ли я собой?» - "Лицо твое, родная, светло, как солнце", - ласково ответила старшая девочка. - "А руки и ноги мои, каковы?" - "Они у тебя круглые, полные и жирные, как мясо у моржа, родная". Тут старуха крикнула что-то. Откуда ни возьмись, появился бобр. Он мигом переплыл на берег к девочкам: они сели на него, и он перевез их на остров.

Девочки едва успели переехать, а по берегу уже бежит старуха-людоедка. Завидела она остров и начала браниться и звать перевозчика. Вышла опять старуха с острова. - "Хороша ли я собой?" - спрашивает. Отвечает со злостью людоедка: - "Урод ты, чего еще спрашиваешь?" - А руки и ноги у меня, каковы?" - "Да высохли все, словно черенки у ложек". Старуха что-то крикнула; тотчас же появилась белуха и подплыла к берегу. - "Садись на нее, она тебя перевезет" - говорит старуха с острова. - "Как же мне сесть на нее? Ведь у нее спина острая. Ты мне скажи, как девочки переехали". - "Девочки так же переехали". Людоедка села на белуху, а та понесла ее в открытое море и сбросила в воду. Тут она и утонула.

Девочки стали жить на острове, у старухи.

Жили они долго, но, наконец, соскучились. - "Родная, нам хочется к людям: скажи нам, как дойти нам до такого места, где живут люди", - начала просить старшая девочка. Старуха сказала: - "Идите вон по той тропинке и придете к морю. Там, в заливе стоит медная ладья. Садитесь в нее, а она поедет сама и привезет вас к людям. Только смотрите: в ладье лежат топоры и ножи, не трогайте их. Если дотронетесь, они ранят нас насмерть, да и ладья остановится. Смотри же ты, старшая сестра, за младшей; сидите смирно в ладье. А как приедете на место, скажите, выходя на берег: "Плыви, ладья туда, откуда приехала"... Тогда она вернется снова ко мне".

Девочки поблагодарили старуху, простились с ней и пошли по тропинке. Скоро они спустились к морю и нашли медную ладью. На дне ее лежало много топоров и ножей, но ни весел, ни парусов на ней не было. Девочки сели в ладью, и она поплыла сама.

Долго она плыла по морю; наконец, доехала до устья небольшой речки. Ладья повернула в реку и поплыла по ней. По берегам речки росли березы, сосны, черемухи. В одном месте на обоих берегах выросло по лиственнице. Их ветви сплелись над водой. Младшей захотелось срезать веточку у лиственницы. Она схватила со дна ладьи ножик; но тотчас же ножик поранил ее, и она умерла. Ладья же остановилась.

Заплакала горько старшая девочка, да слезами горю не поможешь. Она вышла на берег, вынула из лодки сестру и сказала: - "Плыви, ладья, туда, откуда приехала". Ладья сейчас же повернулась и поплыла назад. Осталась девочка одна в лесу. Взяла она на руки сестру и пошла, куда глаза глядят. Пришла она, наконец, в березняк и говорит: - "Я похороню ее тут; нет мочи нести мне ее дальше: руки у меня болят". Увидала она под березой волчью яму. Она положила в нее сестру, а сама пошла дальше искать людей.

Она шла по лесу несколько месяцев. Уж и зима началась. Стала девочка зябнуть. Вот раз вышла она к реке. Видит, - на реке стоят двое саней; в одни впряжен пестрый олень, в другие - совершенно белый. Села она на санки и стала ждать. " Наверное, - думает, - придет сюда кто-нибудь за оленями; должно-быть, люди пошли за чем-нибудь в лес". Сидела она тут целый день. Уж к вечеру вышли из леса двое самоедов. Увидали они девочку, спрашивают ее: - "Хочешь к нам в становище? Мы тебя отвезем". - "Спасибо, - говорит девочка, - я хоть и пешком за вами дойду". Старший, у которого был совсем белый олень, сказал младшему: - "Возьми на свои сани девочку". Но тот отвечал: - "Не хочу я никого сажать на свои сани: сам возьми ее". Старший посадил девочку на свои сани, и они поехали в становище.

Тут жило много самоедов, а главными над всеми были двое старейшин. Самоеды, которые привезли девочку, были сыновьями этих старейшин. Девочка стала жить в становище; а когда она подросла, на ней женился тот самоед, у которого был белый олень.

Решили, однажды, всем становищем перекочевать на другое место. Во время перекочевки ночью разыгралась буря: собрались волки, и олени разбежались. Утром сыновья старейшин отправились разыскивать оленей. Поехали они в разные стороны. У старшего вдруг испугался чего-то его белый олень. Он подумал: "Нет ли тут поблизости волков?" И точно, вблизи оказалась волчья яма. Слышит самоед: в яме воют волчата, и будто еще кто-то плачет, словно девушка. Подошел он к яме, нагнулся и сказал: - "Не плачь, отец принесет тебе мяса".

Когда он вернулся к своим, он все рассказал жене. Жена и говорит: - "Кабы это была моя сестра! Ведь я ее тоже положила тогда в волчью яму. Поедем туда завтра". На следующий день они вместе поехали туда. Посмотрели в яму; волка там нет, а сидят волчата, и с ними девушка. Они волчат убили, а девушку взяли с собой. Сначала она как-будто ничего не понимала и все кричала. Развели в чуме огонь, посадили ее около огня. Она долго глядела в огонь, а потом будто вдруг проснулась и спросила: - "Долго я спала, сестрица?"- "Долго, сестрица, долго. Мы с тобой ехали в медной лодке, и ты поранила себя волшебным ножом. Я тебя положила в волчью яму, а вчера мой муж услыхал, как ты плакала. Так-то мы тебя и нашли".

Младшая сестра скоро вышла замуж за сына второго старейшины, за того, у которого был пестрый олень. Жили обе сестры вместе в одном становище, жили долго и хорошо.

Жили-были две сестрицы: старшая красивая и ленивая, а младшая добрая и работящая. Старшая сестра всё время вертелась перед зеркалом: подкрашивала и без того яркие губки, пудрила носик, румянила щёчки да чернила бровки. Она ничего не делала по дому, чтобы не загрубели от работы её красивые ручки. Сидела эта красавица у окна и смотрела на улицу: если какой-нибудь знатный кавалер мимо ехать будет, то обязательно её заметит: такую красавицу нельзя не заметить. А, заметив, непременно влюбится. А, влюбившись, непременно женится. Если же она будет в это время дом мести или в огороде работать, то счастье её мимо проедет и не узнает, какая здесь раскрасавица живёт.
Младшая сестра рано вставала, дом убирала, обед варила и ещё много чего делала. Она была добрая и очень любила свою единственную сестру: причёсывала ей волосы, стирала платья и при этом любовалась её красотой. Младшей сестре нравилось, когда люди говорили вслед её сестрице, какая она красавица.
По соседству с сёстрами жила одинокая старушка-травница: она раньше лечила всю деревню снадобьями из разных растений, которые собирала в лесу. Но теперь она состарилась и не могла уже никого лечить. Младшая сестра каждый день забегала к старушке: помогала ей по хозяйству, готовила еду. Старушка рассказывала девушке о лечебных свойствах трав, учила делать отвары, настои и разные мази.
Младшая сестра часто ходила в лес за целебными травами и корешками. Однажды в лесу её застал дождь. Девушка надела плащ с капюшоном и поспешила домой. Вдруг, она увидела лошадь, а рядом с нею на земле раненого знатного юношу. Юноша истекал кровью и стонал от боли. Девушка осмотрела его раны, полила их какой-то жидкостью из пузырька, который достала из кармана, и перевязала тканью от своей юбки. Юношу поразили её нежные руки, которые так бережно заботились о нём. Он пытался рассмотреть лицо девушки, но она ещё ниже натягивала капюшон плаща. «Я оказала Вам первую помощь, но надо ещё три раза обработать раны, чтобы они совсем зажили. Дома я приготовлю целебную настойку». «А где же твой дом?» « В ближайшей деревне». Девушка помогла раненому взобраться на лошадь и вывела лошадь к дороге. На дороге, невдалеке, показались всадники: они разыскивали своего господина. Девушка поняла, что это молодой царевич: он со свитой охотился в лесу и был ранен разъярённым зверем. «Во дворце есть лекарь, он быстро вылечит царевича, и моя помощь ему уже не нужна», -подумала девушка и быстро скрылась в ближайших кустах. Царевич хотел поблагодарить свою спасительницу, но её и след простыл. Он приказал свите ехать в ближайшую деревню и найти там таинственную незнакомку. Царевич очень хотел увидеть её лицо, потому что был уверен: у такой доброй девушки оно должно быть прекрасным.
Старшая сестрица, как обычно, сидела у окна и смотрела на улицу. Вдруг видит, что сам царевич едет к ней. Дождалась она, наконец-то, своего счастья! «Здесь живёт девушка, которая сегодня собирала травы в лесу?» - спросил он, ослеплённый красотой старшей сестры. «Здесь», - ответила девушка. «Ты так же прекрасна, как и добра. За твоё доброе сердце, за скромность и красоту я беру тебя в жёны. Не забудь только целебную настойку для моих ран», - сказал царевич.
Старшая сестра сразу поняла, что царевич искал младшую сестру, но ведь она же красивее её, значит более достойна быть женой царевича. Девушка не знала, какую настойку надо взять, поэтому взяла с полки первую попавшуюся бутылочку, села на поданную ей лошадь и отправилась во дворец.
Пришла младшая сестра из леса, а старшей-то сестрицы дома нет. Соседи рассказали, что царевич увёз её во дворец и скоро женится на ней. Царевич очень понравился младшей сестре, но ведь старшая была такая красавица, конечно, только она достойна стать невесткой царя.
А царевичу после длинной тряской дороги стало плохо: вновь открылись раны. Позвал он свою невесту и говорит: «Вылечи меня поскорее, чтобы я на свадьбе нашей мог танцевать с тобой весь вечер. Где твоё чудодейственное лекарство?» Старшая сестра боялась крови, поэтому, не глядя, грубо сорвала повязку и полила на раны из пузырька, который прихватила дома. Что было в том пузырьке, неизвестно, но царевич как закричит от боли: не эти грубые руки лечили его в лесу. Слуги схватили сестрицу, решив, что она хотела царевича убить. Расплакалась горе-невеста и во всём призналась: это её младшая сестра может травами людей лечить. Но ведь она, старшая сестра, красавица писаная, значит, ей красотой надо дворец украшать, а не младшей сестрице быть женой царевича, чтобы своей серостью тоску наводить на весь двор. Но царевич послал слуг за младшей сестрой. Девушка быстро вылечила царевича, и они вскоре сыграли весёлую свадьбу. Царевич не мог наглядеться на молодую жену, и всё время говорил ей, какая она красавица. А она и впрямь была хороша собой, только за домашними заботами ей некогда было лишний раз в зеркало взглянуть, а румяна-помады она вообще не признавала. Красота же её была в добром сердце, в кротком нраве, в глазах лучистых, в косе до пояса.
Царевич по просьбе жены простил старшую сестрицу и вскоре выдал её замуж за своего заморского брата-королевича с виду неказистого: пусть породу ему улучшает своею красотой.

Когда-то давно жили в одной местности две сестры. Старшая была красивая и добрая девочка, а младшая — злая, жадная.

Однажды в ясный осенний день младшая сестра сказала старшей:

— Сестра, пойдем в горы собирать желуди.

— Хорошо, они, наверное, ужо созрели и осыпались. Пойдем по собираем,- ответила старшая сестра. Они взяли по мешку и отправились в горы. В горах им попадалось много потрескавшихся желудей. Сестры усердно собирали их и клали в мешки. Но младшая украдкой сделала в мешке старшей дырку, и, сколько та ни собирала желудей, ее мешок никак не наполнялся: желуди вываливались из дырки и падали на землю. А сзади шла младшая сестра и, не разгибая спины, подбирала их.

— Я уже наполнила мешок, сестра. Пойдем домой,- сказала она.

А старшая ответила:

— Ах, ты уже набрала? Как быстро! А мой мешок еще не полон.

— Тогда не торопись, собирай. А я вернусь домой,- сказала младшая и быстро ушла.

Старшая сестра осталась одна. Разыскивая желуди, она незаметно зашла далеко в горы и скоро сбилась с дороги.

— Ах, что же мне теперь делать?

С плачем блуждала она по горам. Тем временем совсем стемнело. Неожиданно девочка увидела ветхий маленький храм. В нем одиноко стоял Дзидзосама (Дзидзосама- божество, покровительствующее детям.). Лицо у него было ласковое, доброе. Старшая сестра опустилась перед Дзидзосама на колени и почтительно поклонилась ему.

— Дзидзосама, Дзидзосама, в горах стемнело. Я, бедная девочка, не знаю, как быть. Разреши мне, пожалуйста. переночевать эту ночь здесь.

— Гм, гм! Оставайся, я не против. Но в последнее время с наступлением ночи откуда-то собирается сюда много красных и синих чертей; они пируют и шумят. Не будет ли тебе страшно ночевать здесь? — ответил Дзидзосама.

— Ой! — вскрикнула старшая сестра.- Но мне некуда больше идти!

И она заплакала. Дзидзосама пожалел ее:

— Хорошо, хорошо. На эту ночь я спрячу тебя за своей спиной. Но ты должна тоже кое-что сделать.

— А что мне надо сделать?

— За моей спиной на стене висит шляпа из осоки. Когда наступит полночь, соберутся черти, напьются сакэ и начнут танцевать, ты несколько раз ударь по этой шляпе и пропой, как петух: «Кукареку!»

— Хорошо, я поняла,- сказала старшая сестра и спряталась за спиной Дзидзосама.

В полночь откуда ни возьмись явилось множество красных и синих чертей. Это и в самом деле были страшные черти с ужасными рожами и рогами на голове. Взвизгивая, бормоча что-то непонятное, достали они целую гору золотых и серебряных монет и стали считать их. Потом начали пить сакэ. Напившись допьяна, они принялись отплясывать:

— Скок-прыг, трам-тарарам, скок-прыг, трам-тарарам! «Теперь самое время»,- подумала старшая сестра и, как ей наказывал Дзидзосама, сильно забарабанила рукой по шляпе из осоки и по-петушиному пропела: «Кукареку!»

Черти, с увлечением кружившиеся в пляске, так и подскочили.

— День наступает! Беда! Беда! Уже петух пропел!

— Светает! Беда! Беда!

— Бежим! Бежим!

Вопя во всю глотку и толкая друг друга, в страшном смятении бросились они бежать.

А вскоре и вправду рассвело. Старшая сестра горячо поблагодарила Дзидзосама и собралась идти домой. Но Дзидзосама окликнул ее:

— Эй, послушай! Нельзя оставлять неведомо кому то, что здесь лежит. И золото и серебро — теперь твои. Забирай все!

Старшая сестра наполнила золотыми и серебряными монетами карманы, взяла в руки столько денег, сколько могла унести, разыскала лесную дорожку и вернулась домой.

Дома отец и мать очень беспокоились. Когда она рассказала им о Дзидзосама и выложила деньги, они обрадовались и сказали:

— Вот и хорошо! Это награда за твой скромный нрав и доброе сердце.

Только один человек не радовался удаче старшей сестры — это была злая и жадная младшая сестра. Она хотела сделать сестре неприятность, а получилось наоборот — сама помогла ей получить богатство. И ей стало невыносимо досадно.

И вот как-то младшая сестра взяла дырявый мешок и опять позвала старшую в горы за желудями. На этот раз сколько ни собирала она желудей — все они вываливались из дырки. А старшая сестра сразу же наполнила свой мешок желудями.

— У меня уже полный! А у тебя? -спросила она.

— У меня еще почти пустой,- ответила младшая.

— Тогда давай по собираем вместе.

— Не надо. Суешься не в свое дело!

— Ну, давай поделим мои.

— Вот еще! Не говори глупостей. Раз наполнила мешок, возвращайся быстрее домой,- сказала младшая сестра и сердито надула губы.

Делать нечего, отправилась старшая сестра домой.

— Вот и хорошо! — сказала младшая, оставшись одна, и быстро пошла дальше в горы,- хоть бы поскорей стемнело! Ох, уж это солнце, до чего оно медленно движется!

Вскоре стало смеркаться. Придя на место, о котором рассказывала старшая сестра, младшая отыскала маленький старый храм.

— Вот он! Вот он! Здесь! И Дзидзосама стоит. А на месте ли шляпа из осоки?

Она заглянула за спину Дзидзосама: шляпа из осоки была там.

— Тут! Тут! Хорошо бы было в нее ударить!

— Добрый вечер, Дзидзосама. Почему у тебя такое странное лицо? Все говорят, что Дзидзосама очень приветлив. Кстати, разреши мне сегодня переночевать здесь. Никаких чертей я не боюсь, а подражать пению петуха умею очень хорошо. Это совсем просто. Если сегодняшний вечер будет удачным, я тоже окажу тебе, Дзидзосама, небольшую услугу.

Услышав это, Дзидзосама очень удивился и подумал: «Что это за странная девчонка пришла сюда?»

Не обращая ни на что внимания, младшая сестра быстро зашла за спину Дзидзосама.

— Хочешь ты или не хочешь, но я здесь переночую. Ах, какой ты пыльный и грязный, Дзидзосама! Очень неприятно было бы провести даже одну ночь в таком грязном месте и не получить никакой награды. Ну, да уж ладно!

Ворча, она достала принесенные с собой колобки и стала жевать.

— Видно, вкусно! Не дашь ли ты мне один? — спросил ее Дзидзосама.

Младшая сестра скорчила гримасу.

— Что ты говоришь? Ведь божества не едят. Тебя бы назвали обжорой. А ты вовсе не такой уж спокойный. Фу, противно! — сказала она и искоса со злостью посмотрела на Дзидзосама.

После этого Дзидзосама больше уж ничего не говорил.

Наступила полночь, и послышался визг чертей.

— Пришли! Пришли-таки! — обрадовалась младшая сестра.

В эту ночь тоже собралась большая толпа чертей — красных и синих; они пересчитывали золотые и серебряные монеты и пировали.

Жадная младшая сестра, увидев кучу денег, не смогла вытерпеть. Она раньше времени ударила по шляпе из осоки, висевшей позади Дзидзосама, и пропела непохожим на петушиный голосом:

— Кукареку! Кукареку! Кукреку! Кукреку!

Но черти еще не опьянели.

— Ой, разве уже рассвело?

— Нет, еще не должно светать. Чересчур рано. Как странно!

— Да-да, очень странно! Давайте поищем, нет ли здесь кого.

И черти зашли за спину Дзидзосама.

— Здесь! Здесь человек! Какая-то девчонка! Они увидели дрожавшую от страха младшую сестру и вытащили ее из угла.

— Глупая! Бестолковая! Вздумала петуха изображать! Разорвем ее на куски и съедим на закуску к сакэ!

— Простите! Ой-ой-ой! Помогите! Я… я буду хорошая! Только не… не… не убивайте меня — обливаясь слезами, просила младшая сестра.

Едва-едва спаслась она и еле живая прибежала из лесу домой.

Добавить комментарий

Когда-то давно жили в одной местности две сестры. Старшая была красивая и добрая девочка, а младшая — злая, жадная.

Однажды в ясный осенний день младшая сестра сказала старшей:

— Сестра, пойдем в горы собирать желуди.

— Хорошо, они, наверное, ужо созрели и осыпались. Пойдем по собираем,- ответила старшая сестра. Они взяли по мешку и отправились в горы. В горах им попадалось много потрескавшихся желудей. Сестры усердно собирали их и клали в мешки. Но младшая украдкой сделала в мешке старшей дырку, и, сколько та ни собирала желудей, ее мешок никак не наполнялся: желуди вываливались из дырки и падали на землю. А сзади шла младшая сестра и, не разгибая спины, подбирала их.

— Я уже наполнила мешок, сестра. Пойдем домой,- сказала она.

А старшая ответила:

— Ах, ты уже набрала? Как быстро! А мой мешок еще не полон.

— Тогда не торопись, собирай. А я вернусь домой,- сказала младшая и быстро ушла.

Старшая сестра осталась одна. Разыскивая желуди, она незаметно зашла далеко в горы и скоро сбилась с дороги.

— Ах, что же мне теперь делать?

С плачем блуждала она по горам. Тем временем совсем стемнело. Неожиданно девочка увидела ветхий маленький храм. В нем одиноко стоял Дзидзосама (Дзидзосама- божество, покровительствующее детям.). Лицо у него было ласковое, доброе. Старшая сестра опустилась перед Дзидзосама на колени и почтительно поклонилась ему.

— Дзидзосама, Дзидзосама, в горах стемнело. Я, бедная девочка, не знаю, как быть. Разреши мне, пожалуйста. переночевать эту ночь здесь.

— Гм, гм! Оставайся, я не против. Но в последнее время с наступлением ночи откуда-то собирается сюда много красных и синих чертей; они пируют и шумят. Не будет ли тебе страшно ночевать здесь? — ответил Дзидзосама.

— Ой! — вскрикнула старшая сестра.- Но мне некуда больше идти!

И она заплакала. Дзидзосама пожалел ее:

— Хорошо, хорошо. На эту ночь я спрячу тебя за своей спиной. Но ты должна тоже кое-что сделать.

— А что мне надо сделать?

— За моей спиной на стене висит шляпа из осоки. Когда наступит полночь, соберутся черти, напьются сакэ и начнут танцевать, ты несколько раз ударь по этой шляпе и пропой, как петух: «Кукареку!»

— Хорошо, я поняла,- сказала старшая сестра и спряталась за спиной Дзидзосама.

В полночь откуда ни возьмись явилось множество красных и синих чертей. Это и в самом деле были страшные черти с ужасными рожами и рогами на голове. Взвизгивая, бормоча что-то непонятное, достали они целую гору золотых и серебряных монет и стали считать их. Потом начали пить сакэ. Напившись допьяна, они принялись отплясывать:

— Скок-прыг, трам-тарарам, скок-прыг, трам-тарарам! «Теперь самое время»,- подумала старшая сестра и, как ей наказывал Дзидзосама, сильно забарабанила рукой по шляпе из осоки и по-петушиному пропела: «Кукареку!»

Черти, с увлечением кружившиеся в пляске, так и подскочили.

— День наступает! Беда! Беда! Уже петух пропел!

— Светает! Беда! Беда!

— Бежим! Бежим!

Вопя во всю глотку и толкая друг друга, в страшном смятении бросились они бежать.

А вскоре и вправду рассвело. Старшая сестра горячо поблагодарила Дзидзосама и собралась идти домой. Но Дзидзосама окликнул ее:

— Эй, послушай! Нельзя оставлять неведомо кому то, что здесь лежит. И золото и серебро — теперь твои. Забирай все!

Старшая сестра наполнила золотыми и серебряными монетами карманы, взяла в руки столько денег, сколько могла унести, разыскала лесную дорожку и вернулась домой.

Дома отец и мать очень беспокоились. Когда она рассказала им о Дзидзосама и выложила деньги, они обрадовались и сказали:

— Вот и хорошо! Это награда за твой скромный нрав и доброе сердце.

Только один человек не радовался удаче старшей сестры — это была злая и жадная младшая сестра. Она хотела сделать сестре неприятность, а получилось наоборот — сама помогла ей получить богатство. И ей стало невыносимо досадно.

И вот как-то младшая сестра взяла дырявый мешок и опять позвала старшую в горы за желудями. На этот раз сколько ни собирала она желудей — все они вываливались из дырки. А старшая сестра сразу же наполнила свой мешок желудями.

— У меня уже полный! А у тебя? -спросила она.

— У меня еще почти пустой,- ответила младшая.

— Тогда давай по собираем вместе.

— Не надо. Суешься не в свое дело!

— Ну, давай поделим мои.

— Вот еще! Не говори глупостей. Раз наполнила мешок, возвращайся быстрее домой,- сказала младшая сестра и сердито надула губы.

Делать нечего, отправилась старшая сестра домой.

— Вот и хорошо! — сказала младшая, оставшись одна, и быстро пошла дальше в горы,- хоть бы поскорей стемнело! Ох, уж это солнце, до чего оно медленно движется!

Вскоре стало смеркаться. Придя на место, о котором рассказывала старшая сестра, младшая отыскала маленький старый храм.

— Вот он! Вот он! Здесь! И Дзидзосама стоит. А на месте ли шляпа из осоки?

Она заглянула за спину Дзидзосама: шляпа из осоки была там.

— Тут! Тут! Хорошо бы было в нее ударить!

— Добрый вечер, Дзидзосама. Почему у тебя такое странное лицо? Все говорят, что Дзидзосама очень приветлив. Кстати, разреши мне сегодня переночевать здесь. Никаких чертей я не боюсь, а подражать пению петуха умею очень хорошо. Это совсем просто. Если сегодняшний вечер будет удачным, я тоже окажу тебе, Дзидзосама, небольшую услугу.

Услышав это, Дзидзосама очень удивился и подумал: «Что это за странная девчонка пришла сюда?»

Не обращая ни на что внимания, младшая сестра быстро зашла за спину Дзидзосама.

— Хочешь ты или не хочешь, но я здесь переночую. Ах, какой ты пыльный и грязный, Дзидзосама! Очень неприятно было бы провести даже одну ночь в таком грязном месте и не получить никакой награды. Ну, да уж ладно!

Ворча, она достала принесенные с собой колобки и стала жевать.

— Видно, вкусно! Не дашь ли ты мне один? — спросил ее Дзидзосама.

Младшая сестра скорчила гримасу.

— Что ты говоришь? Ведь божества не едят. Тебя бы назвали обжорой. А ты вовсе не такой уж спокойный. Фу, противно! — сказала она и искоса со злостью посмотрела на Дзидзосама.

После этого Дзидзосама больше уж ничего не говорил.

Наступила полночь, и послышался визг чертей.

— Пришли! Пришли-таки! — обрадовалась младшая сестра.

В эту ночь тоже собралась большая толпа чертей — красных и синих; они пересчитывали золотые и серебряные монеты и пировали.

Жадная младшая сестра, увидев кучу денег, не смогла вытерпеть. Она раньше времени ударила по шляпе из осоки, висевшей позади Дзидзосама, и пропела непохожим на петушиный голосом:

— Кукареку! Кукареку! Кукреку! Кукреку!

Но черти еще не опьянели.

— Ой, разве уже рассвело?

— Нет, еще не должно светать. Чересчур рано. Как странно!

— Да-да, очень странно! Давайте поищем, нет ли здесь кого.

И черти зашли за спину Дзидзосама.

— Здесь! Здесь человек! Какая-то девчонка! Они увидели дрожавшую от страха младшую сестру и вытащили ее из угла.

— Глупая! Бестолковая! Вздумала петуха изображать! Разорвем ее на куски и съедим на закуску к сакэ!

— Простите! Ой-ой-ой! Помогите! Я… я буду хорошая! Только не… не… не убивайте меня — обливаясь слезами, просила младшая сестра.

Едва-едва спаслась она и еле живая прибежала из лесу домой.

У лесной опушки жила-была вдова с родной дочкой да падчерицей.

Родная дочь броватая, на лицо конопатая, на ногу хрома, на ухо туга. И к тому же злая да ленивая.

А падчерица собой красавица, голубые глаза, что ленок после грозы. Да еще рукодельница, песенница и затейница.

Мачеха да сестра ее не любили. С утра до ночи на работе морили. Вот раз падчерица сидела у колодца да пряжу пряла. Скоро уже вечер. а мачеха ругается:
- Мало ты напряла, ленивица, пряди ещё!
Стала девушка быстрее прясть...

И уронила веретено в колодец.
А мачеха говорит:
- Как хочешь веретено доставай, хоть сама в колодец прыгай!

Что тут делать? Подумала девушка: чем так жить, лучше на дне лежать, - зажмурилась да и прыгнула в колодец. А как открыла глаза, видит: лежит она на зеленом лугу, и солнышко светит и птицы песни поют.

Встала девушка, пошла по лужку. Видит - овцы лежат, блеют:
- Подгреби под нами, подмети под нами - у нас ножки болят!
Взяла девушка лопату да метлу, подгребла, подмела, дальше пошла.

Идет-идет, навстречу ей коровье стадо. Замычали коровы:
- Подои ты нас, у нас молочко бежит из вымечка по копытечкам.
Взяла девушка подойник, стала коров доить. Всех выдоила.

Вдруг видит: стоит избушка, а у окошка сидит Баба-Яга. Испугалась девушка, задрожала.

А Баба-Яга ей говорит:
- Не пугайся меня, оставайся здесь. Если всю работу в доме хорошо будешь справлять, то неплохо жить станешь. А за плохую работу головы тебе не сносить!

Вот и стала девушка у Бабы-Яги работать. Она и ткет, и прядет, и стряпает. Она еще и песни поет. Баба-Яга на нее не нахвалится.

Ну и Баба-Яга ее не обижала. Хорошо кормила, мягко спать укладывала. Так - день заднем - целый год прошел. Только стала девушка грустить да плакать, перестала песни петь.

Баба-Яга у нее спрашивает:
- Али тебе у меня плохо?
- Да нет. Ем я вдосталь, спать мне мягко, и слова я от тебя злого не слышала, а хочется мне домой. Матушка стара, а сестрица ленива. Мне-то здесь хорошо, а им без меня плохо.

Ну коли хочешь домой, - говорит Баба-Яга, - я тебя держать не стану, я тобой довольна. Вот твоё веретёшко: чисто омыто, серебром омыто.