Все что то не безобразно. Что естественно, то не безобразно

Опять все тот же надоедливый, с непонятной периодичностью повторяющийся сон: иду с неизвестным молчаливым попутчиком по ночному лесу. Мертвая тишина, лист не шелохнется, хотя в вышине явно свирепствует буря - клочковатые облака бешено несутся по небу, словно их нахлестывает кто-то невидимый. При бледном свете полной луны вдруг разглядел под деревьями неподвижно сидящие человеческие силуэты. Их было не меньше сотни.

Кто это? - спрашиваю у сопровождающей меня темной личности.

Все они убиты тобой, - глухо отвечает странный незнакомец, не поворачивая головы.

На этом сон, как обычно, прервался.

Очнулся, ясно, с чугунным шариком в голове и мутной хмарью на душе. Вышибить из мозгов воспоминание о неприятном сновидении не смогло в этот раз даже привычное действенное «лекарство» - рюмка марочного коньяка.

«Пора кончать с этой дурацкой бодягой!» - Я решительно поднял телефонную трубку и набрал домашний номер Цыпы.

Еще не было и восьми часов утра, но Цыпа отозвался моментально и бодрым голосом. По ходу, соратнику хватает для общения с Морфеем всего-то нескольких часов - ведь расстались мы с ним далеко за полночь. Здоровый молодой организм, ничего не скажешь. Даже зависть берет. После традиционных приветствий я перешел к делу:

Слушай сюда, брат. Найди по справочнику координаты какого-нибудь авторитетного местного психоаналитика и заезжай за мной. Только давай без лишней канители. Думаю, за часик запросто управишься. Ладушки?

Все будет в лучшем виде, Евген. Минут через двадцать пять нарисуюсь как штык. Гарантия.

Действуй! - Я вернул трубку на рычаг и поплелся в ванную комнату принимать контрастный душ. Раз французский коньяк оказался бессилен, может, горячие и ледяные отечественные струи приведут мои растрепанные нервы в относительный порядок. Чем черт не шутит.

Сверхсамоуверенный Цыпленок, как всегда, преувеличил собственные возможности и со временем промахнулся. Правда, на несколько минут всего - появился у меня примерно через полчаса.

Отыскал знатного психоспециалиста! - с порога похвастался подручный. - А зачем он тебе? Хочешь использовать в какой-то хитрой акции?

Пальцем в небо, браток! Просто желаю идти в ногу с цивилизованным западным обществом. Там каждый приличный человек имеет личного психоаналитика. Мода такая, - пояснил я, не желая вдаваться в подробности своих регулярных ночных видений.

Ясно. - Цыпа помолчал, скорбно поджав губы. - Опять «крыша» дымится? Я ж тебе говорил, Евген, не налегай ты так сильно на коньяк! Не доведет он нашего брата до добра, гарантия!

Не каркай! Я уже почти завязал с выпивкой. Сегодня, к примеру, всего лишь одну рюмку принял. Исключительно для аппетита.

В натуре? Вот замечательно, Евген! - обрадовался наивный Цыпа. - Так и дальше стой!

Как скажешь, братишка, так и будет, - легко согласился я, набулькивая себе в рюмку новую дозу ароматной огненной жидкости.

А это что - для улучшения пищеварения? - подозрительно уставился на меня соратник своими небесно-голубыми глазами, явно намереваясь добавить нечто саркастическое.

Ошибаешься, брат. Это всего лишь дань старинной русской традиции. «На посошок» называется. Мы ведь сейчас к твоему эскулапу поедем. А добрые традиции, как ты должен уже давно усвоить, я запостоянку свято чту. Приверженность к ним в крови каждого истинного российского интеллигента!

Отправив содержимое хрустальной емкости по прямому назначению, я оперативно сменил влажный махровый халат на свой обычный прикид - черные джинсы и кожанку. Неразлучный «братишка» занял привычное место под мышкой.

По коням, труба зовет! - пошутил я и, чтоб ободрить насупившегося Цыпу, хлопнул его по литому плечу, направляясь к выходу из квартиры.

До резиденции частного психоаналитика Льва Карловича Рисселя шипованные колеса «мерса» доставили нас менее чем за четверть часа.

Трехэтажный дом из белого силикатного кирпича производил приятное впечатление солидной добротности и даже некой аристократичности. Наверно, из-за старинных готических арок и витражей.

Лев Карлович занимал четырехкомнатную квартиру на втором этаже. Открыл нам дверь лично сам. По ходу, экономил на прислуге, как и все рачительно-скуповатые немцы. Хотя, если судить по ушам-«пельменям», он скорее смахивал на еврея. Российские иудеи ведь так грамотно навострились переделывать свои ФИО, что ни в жизнь не догадаешься об их истинном происхождении. Разве что в городской бане их можно сразу определить, но, как известно, евреи общую баню посещать брезгуют. Либо просто не желают «засвечивать» посторонним свое смешное «обрезание». Смешное уже потому, что оно в корне противоречит, насколько я знаю, святому Евангелию, благой вести то бишь.

Впрочем, во всем остальном внешность Льва Карловича была вполне импозантной: аккуратно зачесанные назад благородно-серебряные волосы над высоким «профессорским» лбом, умные светлые глаза неопределенного цвета, волевой, гладко выбритый подбородок, телосложение симметричное и даже спортивное, несмотря на угадывающуюся полноватость. Вместо костюма на психоаналитике были надеты демократичные синие джинсы и такая же рубашка.

Без предварительной записи принимаете? - поинтересовался я. - Сумма вашего гонорара никакого значения не имеет. Мне просто нужно проконсультироваться по поводу некоторых мелких отклонений...

Вас прислали из районной поликлиники?

Нет, уважаемый Лев Карлович. Сей ранний визит предпринял чисто по своей личной инициативе, будучи широко наслышан о вашем высоком уровне профессионализма.

Как, простите, вас звать-величать, господин хороший?

Евгением Михайловичем. А это мой шофер господин Цепелев. Ему ваши аналитические услуги не понадобятся.

Прекрасно. Проходите, любезный Евгений Михайлович, прямо в кабинет, а ваш водитель пусть в приемной подождет, журнальчики полистает на досуге.

Первая комната имела весьма скромную меблировку - кожаный диван, несколько кресел и низенький полированный столик, заваленный всевозможными журналами в ярких глянцевых обложках.

Мы со Львом Карловичем сразу прошли во вторую, смежную, комнату, оставив Цыпу любоваться продукцией отечественной полиграфии в приемной.

Кабинет специалиста по людским психозавихрениям выглядел более внушительно и презентабельно. Роскошный желтый ковер с длинным мягким ворсом покрывал все двадцать квадратных метров пола. Посередине стояли массивный письменный стол и два глубоких велюровых кресла, стены интеллигентно украшали деревянные стеллажи с уймой книг в красивых переплетах с золотым тиснением на корешках. Вся литература на медицинские темы, наверно. Все это хозяйство мягко освещалось настольной лампой под зеленым абажуром, так как окна были тщательно задернуты плотными темными портьерами. Ну, тут все на поверхности - таким нехитрым способом эскулап создавал атмосферу интимной доверительности. Понятно, что нервным пациентам легче базарить про сокровенное в электрической полутьме, чем при ярком солнечном свете.

Так в чем ваши проблемы, любезный Евгений Михайлович? - подбадривающе-участливым бархатным голосом спросил эскулап, когда мы удобно устроились в креслах по разные стороны письменного стола.

Я без утайки поведал аналитику давно преследующий меня пакостный сон о мертвых под деревьями. Не скрыл от врача и приступы черной депрессии, регулярно накатывающие девятым валом на мои чувствительные нервы.

Во время данных сновидений вы испытываете страх или, возможно, даже ужас? - Лев Карлович с интересом глядел на меня, как на заморскую диковину какую-то.

Ничего подобного! - отмел я унизительное предположение аналитика. - Трупов я не боюсь. Как говорится, мертвые не кусаются. Поражаюсь лишь просто, откуда их столько много взялось? Непонятно и потому очень неприятно. Такое ощущение, будто кто-то внаглую вешает на меня чужие мокрухи.

Понимаю... То есть некоторое количество лесных фигурантов за вами все же числится? Я правильно понял?

Ну да. Но это все в далеком прошлом. Ошибки юности, так сказать. За них государству сполна уплатил тремя пятилетками строгой изоляции. Нынче я нормальный российский бизнесмен.

Пьете много?

Как все. В меру сил и возможностей. Впрочем, стараюсь ограничивать себя. Чтоб сохранить голову на плечах: в моем нелегком бизнесе она должна быть трезвой. Хотя бы частично.

А чем конкретно вы занимаетесь?

Недвижимостью в основном, и самый децал в сфере индустрии развлечений. А какое это имеет значение?

Пока не знаю, но для того, чтобы разобраться в недуге, необходима всесторонняя информация о больном.

Да не болен я, в натуре! Всего лишь переутомился чуток. Пропишите каких-нибудь полезных качественных пилюль - и все дела.

Я не психотерапевт, а психоаналитик, - улыбнувшись краешком губ, напомнил Лев Карлович. - Медикаментозный способ лечения не мой профиль. Уж простите, любезный, но вы, по-видимому, обратились не по адресу.

«Отфутболивает, морда еврейская! - враз просек я. - Ладушки. Поглядим, что ты сейчас запоешь!»

Вынув из кармана свой пухлый крокодиловый бумажник, я выложил на стол перед аналитиком веером десять купюр по сто баксов каждая:

Это будет ваш скромный гонорар за профуслуги. Ну как? Беретесь мне помочь отделаться от лесных, как вы называете, «фигурантов»?

Насмешливое выражение медленно сползло с холеного лица Льва Карловича, сменившись на сосредоточенно-задумчивое.

Это всего лишь небольшой аванс, - как бы между прочим добавил я, чтоб вконец доконать наверняка меркантильного эскулапа.

Прекрасно... Ну что ж, дорогой Евгений Михайлович, пожалуй, можно попытаться избавить вас от ночных кошмаров. Я почти уверен в успехе, кстати. Безусловно, вы совершенно здоровый человек. Но немного комплексуете из-за неправильного восприятия окружающего мира. Два-три сеанса снимут с вас неосознанное чувство вины и приведут нервную систему в полный порядок.

Как так? - слегка оскорбился я. - Вы намекаете, что я маниакальный шизофреник, да?

Ну что вы такое несуразное говорите, любезный? - прищурившись, осуждающе усмехнулся Лев Карлович, извлекая из стола компактный метроном. Качнув его блестящий металлический маятник, заставил механизм работать: равномерно и негромко отстукивать секунды.

Против усыпления и гипноза я категорически возражаю! - поспешил сообщить я, так как знал из одной медицинской научно-популярной брошюрки о назначении метронома.

Не стоит беспокоиться, Евгений Михайлович. Гипноз я не практикую. Метроном необходим лишь как звуковой фон, чтобы вы легче смогли сосредоточить внимание на моих словах, не отвлекаясь на посторонние мысли.

Тогда ладно, - согласился я, успокаиваясь. К тому же мне вспомнилось, что против воли человека загипнотизировать его практически невозможно. Конечно, защитная реакция подкорки головного мозга не беспредельна. Но разрушить ее, к счастью, под силу только супергипнотизерам вроде Глобы. А на подобного индивидуума Лев Карлович явно не тянул.

Так вот, - продолжил психоаналитик, упершись взглядом мне в переносицу. - У вас, любезный Евгений Михайлович, совершенно неверный взгляд на такие понятия, как жизнь и смерть. Это и является основным дестабилизирующим фактором в вашей нервной системе. Давайте посмотрим на вещи под другим - объективным - углом зрения. Что такое есть ваша краткая жизнь? Всего лишь прелюдия к вечной смерти. Жизнь человеческая полна бедами, болезнями, разного рода невзгодами и неприятностями. Смерть - блаженное спокойствие навеки. Вас угнетает мысль, что вы убийца, хоть и в прошлом? Но это неверная постановка вопроса, уверяю! Вы тех фигурантов лишили не жизни, а тех несчастий, что их ждали впереди. Вы их облагодетельствовали, можно сказать. И еще: убийство ни в коей мере не является каким-то сверхособенным или, тем паче, тяжким деянием. Вся история человечества построена на убийстве и насилии, от этого никуда не деться. Уничтожить себе подобного в крови у сильных личностей, к которым, безусловно, принадлежите и вы, Евгений Михайлович. Не занимайтесь вредным самокопанием, ориентируйтесь на прародительницу Природу. В ней все просто и одновременно жестоко. Идет постоянная борьба за выживаемость, за самку, за жирный кусок мяса. Сильный уничтожает слабого, хитрый - глупого. И это совершенно в порядке вещей, так испокон устроен мир, и не нам с вами браться его переделывать. Так было тысячелетия до нас, так будет тысячи лет после нас. Глупо и бессмысленно противиться инстинктам. Желание убить так же естественно для человека, как желание соития. А что естественно - то не безобразно.

Весьма любопытно и поучительно, - не сдержал я усмешки, с неподдельным любопытством разглядывая холеное лицо этого софиста - прохиндея от медицины.

Вот и прекрасно! - самодовольно кивнул Лев Карлович, сгребая стодолларовые ассигнации в верхний ящик письменного стола. - Работать с вами, любезный Евгений Михайлович, одно удовольствие. Вы все схватываете на лету. Думаю, что в самом ближайшем будущем будете спать как младенец. Следующий сеанс назначим на завтра?

С меня вполне достаточно и одного. - Я одарил эскулапа своей самой коронной доброжелательной улыбкой. - Ваш непревзойденный дар убеждения, на мой взгляд, заслуживает достойной премии...

Моя рука привычно скользнула под куртку и вынула оттуда уже на пару с десятизарядным «братишкой». Увидев направленный на него вороненый ствол с глушителем, Лев Карлович посерел лицом и, забавно заикаясь, спросил:

Что за глупые шутки, Евгений Михайлович? Не станете же вы...

Никаких шуток. Все очень серьезно, Лев Карлович. Против инстинкта не попрешь! - отрезал я и добавил любимую присказку: - А что, неужто доктору не по вкусу собственное лекарство?..

Дожидаться ответа не счел нужным.

«Братишка» в моей руке дважды натужно кашлянул, просверлив в «профессорском» лбу парочку аккуратных дырочек и запятнав его пороховой гарью.

Психоаналитик завалился в кресле на бок и замер в неестественной позе, став реальным кандидатом в «фигуранты» моего следующего надоедливого сновидения. Похоже, очень скоро я, наконец, перестану удивляться количеству силуэтов под деревьями. И то вперед.

В кабинете я ничего не трогал и потому суетиться с протиранием поверхностей носовым платком надобности не было. Сто процентов - моих отпечатков следственная бригада ментов здесь не обнаружит.

Хотел было забрать из стола свою кровную тысячу обратно, но передумал. Надо все же быть справедливым - Лев Карлович баксы честно заработал, потратив личное время на длительную со мной беседу. Какой-никакой, а труд. А любой труд должен быть оплачен. Таков закон рыночных отношений.

Выйдя из кабинета в приемную, плотно прикрыл за собой дверь локтем. Цыпа дисциплинированно сидел на диване, сонно уставившись на противоположную стену. При моем появлении поднялся, зевая во всю пасть.

Ну как, Евген, проветрил докторишка тебе мозги?

Очень даже хорошо, как и я ему...

Я ж говорил, он спец высокого класса! - Наивный Цыпленок радовался выздоровлению шефа как пацан.

Да, крупный был дока в своем деле, - согласился я. - Ты личные «пальчики» здесь не оставил на память? Ни к чему не притрагивался?

Нет. А что случилось?- соратник подозрительно поглядел на закрытую дверь за моей спиной. - Неужели, Евген, ты...

Да. Ты ведь в курсе, какой я трудный пациент. Вконец умаялся со мной эскулап, и я, как человек истинно гуманный, отправил его «в Сочи» отдохнуть! Пора рвать когти!

Пользователь, раз уж ты добрался до этой строки, ты нашёл тут что-то интересное или полезное для себя. Надеюсь, ты просматривал сайт в браузере Firefox, который один правильно отражает формулы, встречающиеся на страницах. Если тебе понравился контент, помоги сайту материально. Отключи, пожалуйста, блокираторы рекламы и нажми на пару баннеров вверху страницы. Это тебе ничего не будет стоить, увидишь ты только то, что уже искал или ищешь, а сайту ты поможешь оставаться на плаву.

Обычно фраза «что естественно, то не безобразно» произносится с некоторой иронией или легким раздражением в оправдание какого-то мелкого проступка, идущего вразрез с нормами этики и морали. При этом имеются в виду не словесные перепалки или иное эпатажное поведение, а выставление напоказ натуралистических моментов человеческого бытия, о которых не принято говорить вслух.

Оправдание неблаговидных поступков

Справить нужду в людном месте или выйти на улицу в наряде, едва прикрывающем интимные части тела, - для одного человека такие действия считаются верхом бесстыдства, другой же только пожмет плечами и усмехнется: «Что естественно, то не безобразно!» Значение выражения в таких случаях понимается довольно узко, толкуется в том смысле, что не нужно стесняться проявлений своей сущности, ведь такими нас создала природа. А у нее, как известно, нет плохой погоды, во всем наблюдается абсолютный порядок и безраздельная гармония.

Но может ли человек, считая себя венцом творения, уподобляться животным? Не приведет ли слепое следование постулату «что естественно, то не безобразно» к деградации общества и возвращению к первобытности? Для того ли на протяжении многих тысячелетий создавались моральные устои, чтобы их так легко могла разрушить одна-единственная фраза? А быть может, мы неправильно понимаем ее смысл?

Учение древних философов

Высказывание «что естественно, то не безобразно» родилось не сегодня, а примерно в четвертом столетии до нашей эры. Вкладывалось ли в него то значение, которое подразумевается сейчас, доподлинно не известно. Можно лишь предположить, что древние мудрецы пытались охватить более широкую сферу взаимоотношений человека с природой, чем оправдание публичного выставления напоказ интимных потребностей.

Кому же принадлежит аксиома «что естественно, то не безобразно»? Автор её - не кто иной, как выдающийся древнеримский философ и мыслитель Луций Анней Сенека (Младший). Будучи поэтом, государственным деятелем и приверженцем стоицизма, Сенека твердо верил в материальность всего сущего, не отрицая при этом безграничных возможностей человека в познании законов природы. Была ли высказанная им фраза принципом натурфилософии, воззрений которой придерживался мыслитель? Или, быть может, здесь прозвучало осуждение человеческих слабостей и низменных проявлений? Вопросов больше, чем ответов, поскольку даже с высоты современных знаний распутать клубок философской мысли практически невозможно.

Слова утешения и побуждение к действию

Вспомним знаменитую сказку Андерсена о гадком утенке. Если бы у неуклюжего птенца, стеснявшегося своей внешности, был добрый наставник, он наверняка бы подбодрил его фразой: «Не расстраивайся, малыш! Что естественно, то не безобразно! Придет время, и ты превратишься в прекрасного лебедя. А пока наслаждайся тем, что даровано природой!»

Как знать? Вполне возможно, что гадкому утенку, воодушевленному таким наставлением, было бы гораздо легче переносить невзгоды, выпавшие на его долю. Здесь фраза принимает совсем иной смысл, звучит не как оправдание неприглядности и уродства, а является гимном законам земного совершенства.

Обычно фраза «что естественно, то не безобразно» произносится с некоторой иронией или легким раздражением в оправдание какого-то мелкого проступка, идущего вразрез с нормами этики и морали. При этом имеются в виду не словесные перепалки или иное эпатажное поведение, а выставление напоказ натуралистических моментов человеческого бытия, о которых не принято говорить вслух.

Оправдание неблаговидных поступков

Справить нужду в людном месте или выйти на улицу в наряде, едва прикрывающем интимные части тела, - для одного человека такие действия считаются верхом бесстыдства, другой же только пожмет плечами и усмехнется: «Что естественно, то не безобразно!» Значение выражения в таких случаях понимается довольно узко, толкуется в том смысле, что не нужно стесняться проявлений своей сущности, ведь такими нас создала природа. А у нее, как известно, нет плохой погоды, во всем наблюдается абсолютный порядок и безраздельная гармония.

Но может ли человек, считая себя венцом творения, уподобляться животным? Не приведет ли слепое следование постулату «что естественно, то не безобразно» к деградации общества и возвращению к первобытности? Для того ли на протяжении многих тысячелетий создавались моральные устои, чтобы их так легко могла разрушить одна-единственная фраза? А быть может, мы неправильно понимаем ее смысл?

Учение древних философов

Высказывание «что естественно, то не безобразно» родилось не сегодня, а примерно в четвертом столетии до нашей эры. Вкладывалось ли в него то значение, которое подразумевается сейчас, доподлинно не известно. Можно лишь предположить, что древние мудрецы пытались охватить более широкую сферу взаимоотношений человека с природой, чем оправдание публичного выставления напоказ интимных потребностей.

Кому же принадлежит аксиома «что естественно, то не безобразно»? Автор её - не кто иной, как выдающийся древнеримский философ и мыслитель Луций Анней Сенека (Младший). Будучи поэтом, государственным деятелем и приверженцем стоицизма, Сенека твердо верил в материальность всего сущего, не отрицая при этом безграничных возможностей человека в познании законов природы. Была ли высказанная им фраза принципом натурфилософии, воззрений которой придерживался мыслитель? Или, быть может, здесь прозвучало осуждение человеческих слабостей и низменных проявлений? Вопросов больше, чем ответов, поскольку даже с высоты современных знаний распутать клубок философской мысли практически невозможно.

Слова утешения и побуждение к действию

Вспомним знаменитую сказку Андерсена о гадком утенке. Если бы у неуклюжего птенца, стеснявшегося своей внешности, был добрый наставник, он наверняка бы подбодрил его фразой: «Не расстраивайся, малыш! Что естественно, то не безобразно! Придет время, и ты превратишься в прекрасного лебедя. А пока наслаждайся тем, что даровано природой!»

Как знать? Вполне возможно, что гадкому утенку, воодушевленному таким наставлением, было бы гораздо легче переносить невзгоды, выпавшие на его долю. Здесь фраза принимает совсем иной смысл, звучит не как оправдание неприглядности и уродства, а является гимном законам земного совершенства.

В поисках любимой сумочки, без вести пропавшей, я наткнулась на старую камеру. Она была надежно спрятана. Пару лет назад мы с мужем решили заснять, как мы занимаемся любовью. Это однозначно добавило нужную «перчинку» в нашу сексуальную жизнь. В процессе мы так увлеклись друг другом, что совершенно забыли про съемку. Камера на долгое время была забыта под грудой старых вещей. И вот наконец-то фильм нашел своего зрителя... Тихий ужас, а не шедевр эротического кино! Лично я искренне верила, что на экране все должно выглядеть так же, как в моих фантазиях. Однако никакого возбуждения при просмотре видео у меня и близко не возникло. Глядя на экран, я могла думать лишь о пятках мужа, мелькающих в кадре, и собственных толстых бедрах. Кто-то скажет: что естественно, то не безобразно. Ничего подобного! В нашем случае естественное выглядело бы прекрасным, только если бы за камерой стоял сам Марио Тестино, а в главных ролях вместо нас с мужем снимались модели.

Искусство веками спорит с природой, пытаясь ее преобразить. Любой художник, желающий реалистично изобразить действительность, рано или поздно прибегает к искажениям. Увы, без этого не обойтись. Прекрасное - всегда иллюзия, оптический обман. Мы стремимся к универсальной красоте, а цивилизация и среда обитания диктуют нам ее параметры. То, что выпадает за рамки общепринятого поведения, считается провокацией. Меня, например, возмущают небритые подмышки женщин, стремящихся быть ближе к природе. Что хотела доказать Джулия Робертс, выставив свои заросли напоказ? То, что звезда ее уровня может позволить себе все? Честно говоря, ничего, кроме содрогания, у меня ее образ ни тогда, ни сейчас не вызывает. Никогда не забуду поход в спа в Баден-Бадене. Меня поразили неухоженные женские и мужские тела (парные в Германии совместные, что, на мой взгляд, совершенно неестественно!), развалившиеся по периметру сауны, словно тюлени на лежбище. Впрочем, некомфортно чувствовала себя там только я, накануне начисто проэпилированная. Мне инстинктивно хотелось завернуться в полотенце и убраться восвояси, а я, между прочим, не робкого десятка.

Культура навязывает нам свои правила и законы поведения, табуируя многие естественные процессы. Неспроста меня раздражают американские комедии, герои которых то пукают, то рыгают. Это отвратительно, пошло и несмешно! Подруга рассказывала мне о знакомом бизнесмене, адепте теории, что от настоящего мужчины должно пахнуть «натурально», то есть потом и сигарами. Деловые встречи с этим персонажем подруга приравнивает к газовым атакам. Извините за каламбур, но, на мой взгляд, естественностью тут и не пахнет. Это обыкновенная лень и невоспитанность.

Однако у медали всегда две стороны. Любое табу априори ограничивает нашу свободу, мешает раскрыться перед другими людьми, создает барьеры и преграды, лишая нас возможности обрести близость. Однажды я и мой (на тот момент) мужчина отправились отдыхать на уединенный остров в Тихом океане, где в первый же день подхватили экзотический ротавирус. Как назло, в номере был один туалет, который нам пришлось делить на двоих. Выбора не было: на вторые сутки мы перестали стесняться друг друга. Поначалу я старалась держать марку. Каждое утро наряжалась согласно последним тенденциям, хотя до героинь из американского сериала «Династия», которые даже в состоянии комы были в haute couture, с укладкой и макияжем, мне было далеко. Мои вялые попытки блистать лишь раздражали моего спутника. В итоге он не выдержал и выдал: «Обнимая унитаз в Prada, привлекательнее ты не становишься! Мне все равно, как ты выглядишь!» Конечно, я ему не поверила. Но решила немного расслабиться - ради него. Я почувствовала, насколько тяжело он переносит тот факт, что не может быть в форме. Он был полностью раздавлен туалетным казусом и искал союзника. Я поняла, что ему будет легче, если рядом будет обыкновенная женщина. А вызвать восхищение я еще успею. Измотанные приступами рвоты и диареи, мы пару раз заснули в обнимку на полу в ванной - это было трогательно и удивительно естественно. Мне даже показалось, что подобная близость между двумя людьми и есть предел мечтаний. Абсолютная свобода в восприятии друг друга, никакого мусора из страхов и комплексов. Это был уникальный опыт. Слава богу, через пару дней болезнь отступила, и мы смогли насладиться отдыхом и друг другом.

Мои воспоминания прервал звонок из медицинского центра: мне вежливо напомнили о назначенном приеме у врача. Я спешно засобиралась, а перед самым выходом нажала на камере кнопку «delete». С глаз долой эти ужасы! У врача в кабинете, погруженная в свои мысли, я разделась в ожидании дальнейших инструкций. Из транса меня вывел голос милой женщины в белом халате. Нахмурив брови, она произнесла: «Колготки тоже придется снять!» «Какие колготки, жара на улице!» - промелькнуло у меня в голове, но руки машинально потянулись к голым ногам. Спустя минуту я осознала всю комичность ситуации и, заливаясь смехом, ответила: «Вам показалось, я без колготок. У меня цвет кожи такой, я от природы очень смуглая». Выходит, со стороны моя естественность тоже кажется странной, но меня это, признаться, не смущает.

ОТ РЕДАКЦИИ

Задать Ксении вопрос или предложить тему для колонки вы можете, написав на

Меня зовут Марина, и я эксгибиционист. Я специально поеду в центр города, и буду кормить ребенка грудью при всех! И пусть мне попробуют что-то сказать! – примерно такое сообщение в контакте показал мне приятель, при этом уточнив – нормально ли это?

Честно говоря, я считаю, что не нормально.

Не могу назвать себя ханжой – я выросла в 90-е, меня так просто не испугать женским телом. Не могу назвать себя также и противницей мамочек - сама была на их месте. Но в этой ситуации я вижу одно серьезное НО.

Это «НО» заключается в том, что демонстративное кормление грудью в нашей культурной традиции сродни сексуальному эпатажу.

Я не знаю, как обстоит с этим дело где-нибудь в Африке, где грудь не табуирована, но у нас эта часть тела, которая может вызвать сексуальное возбуждение, или отвращение. Зачем же смущать большое количество людей, которые находятся вокруг?

Не лучше ли постараться найти укромное место? Если речь идет о большом торговом центре, то там часто оборудую специальные комнаты матери и ребенка.

Но если такой комнаты и возможности уединиться нет, чтобы не быть застигнутыми врасплох, многие мамы покупают специальную одежду для кормления, которая выглядит примерно так:

И ребенок сыт, и взоры прохожих не оскорблены, и психика особо чувствительных товарищей в порядке.

А если одежды нет, всегда можно отвернуться, прикрыть грудь пеленкой, кофточкой.

Я уже не говорю о том, что процесс этот очень интимный, и многие мамы сами с ума сойдут от смущения, заметив настойчивый и заинтересованный взгляд. Для меня нарушение интимности при кормлении было причиной того, что у меня пропало молоко – такой стыд и стресс я испытывала даже перед собственной мамой и бабушкой. А тут десятки чужих глаз.

Словом, вы поняли, что я имею в виду. Я всячески приветствую кормление грудью, и если вдруг увижу женщину в специальной одежде, которая пытается покормить ребенка, то лишь незаметно отвернусь, чтобы не смущать мамочку своим любопытством. Я думаю, что примерно таким же образом отреагирует большинство – с теплом, и пониманием деликатности момента.

Совсем же другое впечатление оставляют матери, которые как будто нарочно достают грудь посреди самых людных мест, специально провоцируя неоднозначную реакцию прохожих. Это модное нынче веяние я иначе как слетом эксгибиционистов назвать не могу. Для меня это означает решение каких-то своих сексуальных проблем через ребенка. Говорить такой маме я, конечно, ничего не буду, но у меня останется четкое понимание, что это – некрасиво.

Именно это странное отмороженное движение любительниц кормить вызывающе и публично привело к тому, что многие заведения были вынуждены ввести запрет на кормление ребенка грудью. В их числе, как я предполагаю, и Кофемания, которую сегодня склоняют в новостях и в фейсбуке.

Дело в том, что там официант попросил покинуть заведение мамочку, которая кормила ребенка в специальной одежде, не выставляя грудь напоказ.

Понятное дело, что официант действовал по инструкции, которую теперь обновили, кстати. Теперь в специальной одежде кормить детишек можно. Но осадочек остался.

Только вот, с моей точки зрения, виновато в этом не заведение и не мама. А отряд ушибленных родительниц, которые демонстративно эпатируют общественность грудью специально, и из-за которых вообще возникла нужда в таких правилах.

Как вы относитесь к кормлению грудью в общественном месте? Допустимо ли, и если да, то в какой форме?