Почему апостол Павел велел женщине покрываться? Апостол павел о любви, женщинах и браке.

Христианство, как религия любви, учит каждого человека с добром относиться ко всем окружающим. В Библии есть много текстов, призывающих к этому, но самым известным местом можно назвать 13 главу послания апостола Павла к Коринфянам.

Эти строки принято называть «гимном любви», ведь именно в них раскрывается вся суть и смысл христианского понимания этого высокого чувства. Что же имел в виду апостол Павел, рассуждая о любви? Чем отличается христианское понимание этого чувства от обычного, мирского? Попробуем разобраться.

Пояснение к 13 главе послания апостола Павла к Коринфянам

Открыв Библию в нужном месте, мы увидим слова апостола о том, какая должна быть настоящая любовь в христианском значении. Примечательно, что апостол Павел в юности был ярым и страстным гонителем Христа, всячески опровергал Его учение. После Божественного откровения ему, он уверовал в истинного Бога и с таким же дерзновением стал служить.

Святой апостол Павел

Именно этот служитель Господа собрал воедино и записал главные 16 характеристик любви, перечень которых мы и видим в его послании к Коринфянам. Согласно христианскому вероучению, любовь:

Настоящая любовь всегда великодушна

Христианская любовь в браке и семейной жизни

Что же означают слова апостола на практике? Возможно ли в обычной мирской жизни построить такие отношения, которые будут соответствовать всем высоким библейским характеристикам? Православие говорит, что да, это возможно. И инструмент взращивания таких отношений - это семья.

На первом месте в иерархии семейных ценностей должна быть любовь

В семейной жизни верующий человек учится и терпеть, и милосердствовать, и доверять, и надеяться. Именно семейная жизнь может и должна стать эффективным инструментом возвышения и роста духовного в человеке. Невозможно представить себе жизнь в браке без ежедневного самопожертвования каждого из супругов, однако это самопожертвование должно быть добровольным, естественным и обоюдным.

По словам того же апостола Павла, муж так сильно должен любить жену, как Господь возлюбил Церковь. Конечно же, греховной человеческой природе невозможно постичь величие и силу Божественной любви, но стремиться к этим высотам необходимо.

Нужно ли говорить, что с таким отношением мужа к жене вполне естественно в жизнь входят понятия милосердия, долготерпения, возвышения ближнего. И уж никак такие высокие супружеские отношения не могут соединяться с гордыней, завистью, раздражительностью, памятозлобием.

Совет! Нужно помнить, что глубокая настоящая супружеская любовь - это не сиюминутный дар, но результат долгого и упорного труда над отношениями. Невозможно познать истинное чувство быстро, в самом начале отношений, но его можно вырастить спустя долгие годы верной и честной совместной жизни.

Гимн Любви святого апостола Павла

На самом деле, этот запрет содержится в Ветхом Завете. «На женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье, ибо мерзок пред Господом Богом твоим всякий делающий сие» (Втор.22:5). А апостол Павел, если и имеет в виду нечто подобное, то говорит не об одежде, а о прическе и головном уборе (1 Кор.11:4-15).

Какой мужской одежды не должно быть на женщине? Поинтересовавшись, как выглядела мужская и женская одежда в те времена, мы будем удивлены. Речь не только не идет о брюках, их не было ни во времена Ветхого Завета, ни во времена Нового, ни, даже, в Средние Века. Брюки, как мужская одежда появляются только в XIX веке. А в женской и мужской одежде древнего времени мы не увидим особой разницы: нижняя рубаха до колен и верхний плащ, такой была одежда и мужчин и женщин. Об отличиях в Библейском словаре Брокгауза сказано: «Женская одежда была похожа на мужскую, но все же имела некоторые отличия,.. одеяния женщин были длиннее и шире мужских, и, вероятно, изготавливались из более тонких тканей…» Как видим, разница не принципиальная. Это заставляет думать, что речь идет не столько о внешнем, сколько о внутреннем отличии мужчин и женщин, о котором, по заповеди, не стоит забывать ни тем не другим.

Может быть, основание для неприятия брюк можно найти в канонах Православной Церкви? В 62 правиле Шестого Вселенского собора действительно сказано: «…определяем: никакому мужу не одеватися в женскую одежду, ни жене, в одежду, мужу свойственную…», и тут же продолжение: «…ни носити личин комических… при давлении винограда в точилах не возглашати гнусного имени Диониса…» и т. д. и т. д. Оказывается речь идет о так называемых ряженых, а не об обычных одеждах. Все это правило посвящено разным языческим обычаям, проникающим в христианскую среду. Есть еще одно каноническое правило, на этот раз, ближе к нашей теме. 13 правило Гангрского поместного собора гласит: «Аще некая жена, ради мнимого подвижничества, пременит одеяние, и вместо обыкновенныя женския одежды, облечется в мужскую, да будет под клятвою». Это правило, как мы видим, обличает не одежду а мнимое подвижничество, увлекаясь которым, женщина перестает быть такой, какой ее создал Бог.

Типичная фарисейская черта – буквальное понимание слов, сказанных в духовном смысле. Так, в свое время, заповедь: «Не вари козленка в молоке матери его» (Исх.23:19), в фарисейском истолковании, превратилась в гастрономическую заповедь о не вкушении молока и мяса одновременно. Но, даже если понять запрет на мужскую одежду для женщины буквально, причем здесь женские брюки? Ведь они спроектированы, скроены и пошиты специально для женщин. Что это за мужская одежда, которую ни один мужчина под страхом пыток не оденет? Брюки появляются на женщинах уже с начала XX века, а в шестидесятых годах, благодаря Иву Сен-Лорану, окончательно становятся женской одеждой. Теперь к ним просто не подходит определение мужская одежда.

Таким образом, мы ясно видим, что о брюках, как модели одежды, ничего не сказано ни в Ветхом, ни в Новом Заветах. О брюках, и вообще об одежде ничего не говорят канонические правила Православной Церкви. Наконец, сам мир воспринимает женские брюки, как женскую одежду. Более того, в Церкви были случаи, когда женщины одевали действительно мужскую одежду, самую настоящую. Например, св. блж. Ксения Петербуржская, или старец Досифей Киевской Китаевской пустыни, оказавшийся, как говорят, переодетой женщиной, искавшей иноческого подвига и, таким образом, скрывшейся от родных. Осуждала ли их Церковь? Ведь, в обоих случаях, можно вспомнить правило Гангрского поместного собора, о котором мы упоминали. Но Церковь, вместо осуждения, наоборот, признала их святыми, потому что никогда не принимала ни ветхозаветного, ни канонического правил об одежде во внешнем смысле, как требование моды и стиля, но придавала ему духовный смысл.

В Церковной традиции, как мы видим, оснований для запрета на женские брюки нет. Откуда же такой запрет взялся? Каковы причины его происхождения?

Первая причина имеет духовный характер. Фарисейская приверженность к внешнему исполнению заповедей часто играет с людьми злую шутку. Присмотритесь к женщинам, особенно ревностно соблюдающим запрет на брюки. Насколько они женственны? Внимательно выслеживая всякий факт ношения брюк в Церкви, и обличая его, такая женщина, как правило, в духовном смысле давно натянула на себя штаны своего мужа, взяв бразды правления в семье в свои руки, не признавая ничьего мнения кроме своего даже в Церкви. А ведь апостол Павел, кроме внешнего вида говорит еще кое о чем: «Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви» (1 Кор.14:34-35). И еще: «…а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем…» (1 Тим.2:12). «Брючное» искушение – хороший пример того, как внешнее смирение становится поводом для дерзости. Примеров на памяти, к сожалению, немало. Пришлось однажды видеть, как в фойе Православного Университета, молодая смиренная студентка обмолвилась об относительности «юбочного» обычая в Церкви (сама она была одета в юбку). Стоявшая рядом женщина неопределенного возраста буквально пришла в бешенство, выкрикивая проклятие брюкам, чем ввела в смущение не только бедную девушку, но и всех присутствующих, включая священников. Другой пример произошел в детском психоневрологическом санатории. На работу устроилась женщина, которую по виду можно было принять за мусульманку. Она всегда носила платок и длинную юбку потому, что была православной. Постепенно она стала требовать себе льгот, объясняя это тем, что вокруг больные дети, и они могут на нее напасть, и, наконец, уволилась, не отказавшись от своих претензий. У кого повернется язык назвать безбожниками подвижников, с любовью работающих с болящими детьми, от которых часто брезгливо отворачиваются люди на улице, а иногда бросают даже собственные родители. И как назвать христианкой ту, которая, в юбке и платке, подала на них в суд.

Как тут не вспомнишь: «Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их» (Мф.23:26)

Вторая причина более обыденна. Связанна она с неприятием пожилыми людьми, не имеющими должного такта и уважения к другому человеку, мирской моды, появившейся в 60-е – 70-е годы. Реакция эта объясняется типичной советской серостью и задавленностью, нетерпящей яркости и необычности ни в суждениях, ни в цветах и фасонах одежды. Исчерпывающее доказательство тому, тот факт, что «церковная традиция» неприятия женских брюк и обязательного ношения платочка существует только в церквях на территории бывшего Советского Союза. В Православной Церкви других стран о ней ничего не знают. Одна православная христианка переехала жить в Великобританию и при входе в Православный храм, по своей традиции, одевала платочек. Очень быстро она заметила, что выглядит экстравагантно и невольно приковывает к себе внимание на службе. Чтобы не смущать верующих, она решила платочек больше не одевать.

Характерны слова одной современной «святой», имени которой не буду называть, чтобы не травмировать ее почитателей. «Со скорбью говорила матушка о женщинах и девушках, которые ходят в брюках: Нельзя женщинам надевать мужскую одежду, … За это отвечать придется перед Господом … И знайте, женщины, носящие брюки, во время грядущей войны будут призваны в армию - и немногие живыми вернутся … И ты на огороде ходишь в штанах, не делай этого, особо ответишь!» устами этой матушки говорит не святая, а запуганная советская старушка, даже не понимающая, как абсурдно звучат ее слова.

Конечно, дело не в брюках и платочках. Само желание выглядеть верующим, носить какую-то особенную форму, таит в себе большую опасность. Ведь верующим надо быть «… не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне» (Мф.6:18). Иначе мы соберем сокровище от людей, как дальше говорится в этом евангельском отрывке, но пригодится ли оно нам? Недаром многие святые избегали благочестивого вида, стараясь выглядеть обычными, а то и совсем никчемными и даже безумными. Стремиться к тому, чтобы выглядеть верующим – это и есть фарисейство, от закваски которого предостерегает Христос (Мф.16:6). И спор о брюках, платочках, помаде, прическах и других, ничего не значащих вещах, более всего может навредить человеку, который пришел в Церковь, чтобы не выглядеть верующим, а быть им.

Апостол Павел - типичная фигура переходного периода от одного мировоззрения к другому: в некоторых вопросах у него есть внутренние противоречия. Вопрос о богодухновенности его посланий я намеренно оставляю в стороне, так как сам Павел, по-видимому, вовсе не думал, что его частная переписка станет Священным Писанием для всей Церкви. Если бы знал, то, наверное, писал бы сам, не поручая это секретарям (Рим. 16:22), и больше бы думал, прежде чем что-то написать. Поэтому я буду здесь относиться к его посланиям так, как относился он сам, то есть просто как к богословским письмам.

Одно из противоречий в мировоззрении апостола проявляется в его отношении к женщинам. На первый взгляд, в нем сильна инерция ветхозаветной патриархальности, об этом красноречиво говорят такие слова:

«Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и Закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви».
(1Кор.14.34-35)

«Жена да учится в безмолвии, со всякой покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева; и не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление; впрочем спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием».
(1Тим.2.11-15)

В последнем случае он даже дает богословское обоснование, довольно спорное (если Адам не был прельщен, то тем хуже для него: выходит, он сдался без борьбы; потому, наверное, и спрос был прежде всего с него).

Но при всем этом у него порой вырываются совершенно революционные слова о равенстве женщин с мужчинами:

«Нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе»
(Гал.3.28);

о равной власти мужчины и женщины над телом супруга или супруги:

«Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена»
(1Кор.7.4).

Павел также уравнивает женщину с мужчиной в вопросе развода:

«Вступившим в брак не я повелеваю, а Господь: жене не разводиться с мужем, - если же разведется, то должна оставаться безбрачной, или примириться с мужем своим, - и мужу не оставлять жены своей. Прочим же я говорю, а не Господь: если какой брат имеет жену неверующую, и она согласна жить с ним, то он не должен оставлять ее; и жена, которая имеет мужа неверующего, и он согласен жить с нею, не должна оставлять его. Ибо неверующий муж освящается женой верующей, и жена неверующая освящается мужем верующим. Иначе дети ваши были бы нечисты, а теперь святы. Если же неверующий хочет развестись, пусть разводится; брат или сестра в таких случаях не связаны; к миру призвал нас Господь. Почему ты знаешь, жена, не спасешь ли мужа? Или ты, муж, почему знаешь, не спасешь ли жены?»
(1Кор.7.1-16).

Очевидно, что из Павловых посланий могут взять для себя аргументы как «домостроевцы», так и «феминисты». Вопрос только в том, какие из слов Павла уже вполне новозаветные, а какие застряли в Ветхом Завете, и насколько для нас обязательно исполнение ветхозаветных обычаев.

Теперь о платочках, а заодно и юбках с брюками.

Платочкам у Павла посвящен целый пассаж:

«Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава - муж, а Христу глава - Бог. Всякий муж, молящийся или пророчествующий с покрытой головой, постыжает свою голову. И всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытой головой, постыжает свою голову, ибо это то же, как если бы она была обритая. Ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижется; а если жене стыдно быть остриженной или обритой, пусть покрывается. Итак, муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для ангелов. Впрочем ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа, так и муж через жену; все же - от Бога. Рассудите сами, прилично ли жене молиться Богу с непокрытой головой? Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала? А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии»
(1Кор.11.3-16).

Первое, о чем стоит сказать, это то, что здесь Павел увещает коринфских христианок (по-видимому, из иудеек) не выделяться своим внешним видом на фоне других женщин, придерживающихся принятых в Коринфе обычаев. В других местах были другие правила относительно внешнего вида женщин, и было бы странно, если бы Павел предписывал мужчинам в Иудее стричься коротко, по-римски, не надевать во время молитвы на голову особое покрывало - таллит, а иудейским женщинам соблюдать греческие обычаи выражения траура и подчиненности мужу. Напротив, он был «для иудеев как иудей, чтобы приобрести иудеев; для подзаконных - как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых Закона - как чуждый Закона, - не будучи чужд Закона пред Богом, но подзаконен Христу, - чтобы приобрести чуждых Закона» (1Кор.9.20-21).

Итак, в пассаже о платочках речь идет о местном коринфском обычае, вовсе не обязательном для других стран и народов. Кстати, за 2000 лет в христианстве так и не сложился общий для всех церквей дресс-код: где-то платки носят все особы женского пола, начиная от младенцев (РПЦ), где-то - только замужние, где-то христианки специально не надевают платков, чтобы не походить на мусульманок (в арабских странах и Греции).

То же касается и женских брюк: у нас на них смотрят косо, а в Греции это совершенно нормально. А если кто-то станет вспоминать ветхозаветный запрет на ношение одежды, специфической для противоположного пола, то ему стоит внимательно присмотреться к брюкам: женские заметно отличаются от мужских. Если же он в упор этого различия не замечает, то пусть начнет с того, что поснимает с духовенства его черные «женские» платья - рясы и подрясники, а также посшибает с их голов все митры, скуфьи, клобуки и камилавки, ибо «всякий муж, молящийся с покрытой головой, постыжает свою голову».

Далее. Павел здесь также пытается дать платочкам богословское обоснование: «Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для ангелов». Почему ангелам нужно видеть на женских головах какой-то знак власти мужа - вообще непонятно. В самом деле, какая им разница, как мы одеты? Видимо, Павел и сам понимал, что это не лучший аргумент, поэтому он обращается к другому - к доказательству «от природы»: «Рассудите сами, прилично ли жене молиться Богу с непокрытой головой? Не сама ли природа учит вас, что если муж растит волосы, то это бесчестье для него, но если жена растит волосы, для нее это честь, так как волосы даны ей вместо покрывала?» Но на самом деле природа равно отращивает длинные волосы (а также ногти) и у мужчин, и у женщин; и уж точно она не учит нас, что прилично, а что не прилично во время молитвы. Да и в Иудее того времени многие мужчины носили длинные волосы, да что в Иудее, это делал и сам Павел в Коринфе (!), где он исполнял обет назорейства (а назореи, как известно, не стригли волос), который закончился только после его отбытия оттуда (Деян.18.18).

По-видимому, аргумент «от природы» не убедил и самого Павла, и, не найдя других, он под конец просто затыкает рот невидимому совопроснику: «А если бы кто захотел спорить, то мы не имеем такого обычая, ни церкви Божии». Вот и весь разговор.

Так что, дорогие женщины, «сама история Церкви учит вас», что вы вовсе не обязаны соблюдать античные коринфские обычаи, касающиеся покрывания головы (там, кстати, не платочки повязывали, а надевали покрывала, закрывавшие все тело, вроде паранджи, об этом можно прочесть в комментарии Златоуста на это место).

О внешнем виде христианок достаточно написано у того же Павла:

«Желаю, чтобы… жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценною одеждою, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию»
(1Тим.2.8-10).

А также у Петра:

«Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом»
(1Пет.3.3-4).

Из этих мест видно, что для апостолов гораздо важнее не то, во что именно вы одеваетесь, а то, как вы себя ведете; их единственное пожелание к вашему внешнему виду - скромность (что не исключает опрятности). И заметьте: в словах обоих апостолов нет слов «повелеваю», «даю вам такую заповедь» и т.п., но «желаю» и «да будет». Так что решайте сами, как и во что вам одеваться. А прислушиваться к пожеланиям апостолов - дело свободного выбора, а не обязанность исполнять строгий закон.

Публикации статей из интернета

В центре учения Исуса - любовь, всеобъемлющая любовь к ближнему. «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» , - сказано уже в Ветхом Завете (Левит, 19, 18), а евангелист Матфей объявляет эту мысль основной заповедью, на которой утверждается «весь закон и пророки» (Матфей, 22, 39 и сл.) . В греческом тексте Евангелия понятие «любовь» передано словом «агапе» ; греки употребляют для обозначения любви также слово «эрос» , но понимают под ним нечто иное. «Эрос» означает «страстную любовь», когда желаешь другого для себя, любовь, которая дарует любящему страдание и блаженство; это демоническая сила, возносящая человека на вершину экстаза и низвергающая его в пропасть вины, так выражается у Софокла Антигона. Но эрос - не только слепая, чувственная страсть, это - устремление духа, души к высшему. «Эрот - это великий гений, нечто среднее между Богом и смертным, это дитя богатства и бедности» (Платон) .

В Евангелиях слово «эрос» не встречается ни разу, а греческая литература, в сущности, не употребляет слова «агапе». Между этими понятиями существует огромная разница: эрос - это любовь вожделяющая, Агапе - любовь дарующая. Греческая Библия (Септуагинта) обозначает словом «агапе» и природную любовь отца и матери к своим детям, и прежде всего любовь мужчины и женщины. Таким образом, любовь земная и Небесная обозначаются одним словом, а следовательно, двойная заповедь: любить Бога и любить ближнего своего, как самого себя, о которой говорится у Матфея, есть одна заповедь. Исус являлся, дабы исполнить эту заповедь «агапе» (Матфей, 5, 17) .

И з совсем другой местности, чем Исус, происходил апостол Павел. Если Исус вырос в деревне, в иудейском «маленьком местечке», то Его апостол, напротив, в иудейской общине Тарса, оживлённой столице Киликии. Киликия (в современной Турции) лежала на перекрёстке многих путей и была объектом многих споров. Здесь был распространён культ Артемиды; апостол особенно подчёркивал его притягательность для масс и усиленно с ним боролся . Исус проповедовал перед деревенскими общинами и избегал городов. В Тивериаду, столицу Галилеи, Он никогда не входил. Павел же, напротив, проповедовал только в городах; здесь он чувствовал себя вполне в своей стихии.

Условия жизни определили также и отношение Павла к другому полу. Женщины, которых видел в своей юности Исус, были, главным образом, суровые крестьянки с гор, гордые, своенравные, работавшие на полях вместе с мужчинами. В Тарсе, напротив, женщины и дети жили отгорожено от окружающего мира. Когда же маленький Савл (так звали его тогда) украдкой выглядывал из решётчатого окна своей сумрачной комнаты на иную часть города, он видел напоминающие карнавал шествия радостных женщин, которые направлялись к храму Артемиды, а женщины-зрительницы с обочины кричали в восторге: «Славься, наша Артемида! » Богиня охоты Артемида была Богиней-покровительницей женщин, бракосочетания и родов.

Полную противоположность, уверенным в себе, греческим женщинам Тарса представляли женщины иудейские: они жили замкнуто, покорно, строго следуя ветхозаветным законам. Тем не менее, Павел и на них смотрел весьма критично. Он, видимо, никогда не общался с женщинами, даже в родительском доме.

Резкость, с которой он исключил всякую возможность глубокого душевного единства между мужчиной и женщиной, связана не столько с напряжёнными психоэротическими переживаниями юности, сколько с его религиозным основанным на мифах мировоззрением.

Среди первых обращённых в новую веру было немало выдающихся женщин, например, иудейка Прискилла. Изгнанная из Рима императором Клавдием вместе со всей иудейской общиной, она попала на Коринф и там развернула активную религиозную деятельность. Её часто и с похвалой упоминал её муж, ибо (по словам М.Фаульхабера) «она, несомненно, была душой дома и духовной руководительницей для окружающих» . Благодаря «миссионерскому рвению» Прискиллы и многих других, процент женщин среди последователей апостола Павла неуклонно рос. Несмотря на это, он говорит: «Жёны ваши в церквях да молчат» (I Коринфянам, 14, 34) . И ещё: «А учить жене не позволено, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо…» - и тут следует обоснование не столько по сути, сколько опирающееся на миф: «Ибо прежде создан Адам, а потом Ева, и не Адам прельщён, но жена, прельстившись, впала в преступление» (I Тимофею, 2, 12-14) . Согласно мифическим представлениям, отражённым в рассказе о сотворении человека, женщина повинна в несовершенстве мира, и проповедник, верный тогдашним взглядам (в соответствии с которыми определялись и родство, и наследие), видел Еву в каждой женщине. С великой строгостью он требует от последовательниц своих не поддаваться греческим идеям эмансипации, хранить верность древним законам и догмам.

В первом послании к коринфянам Павел подробно и недвусмысленно излагает свою позицию по «женскому вопросу»: «Всякому мужу глава Христос, жене глава - муж… всякая жена, молящаяся… с открытою головою, постыжает свою голову, ибо это то же самое, как если бы она была обритая (т.е. проститутка. - Примеч. авт.), ибо если жена не хочет покрываться, то пусть и стрижётся… Муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа. Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа. Посему жена и должна иметь на голове своей знак власти над нею, для ангела» (11, 3 и сл.) .

Саксонский теолог Г.Деллинг в своём исследовании «Павел и женщины» даёт этому отрывку из послания пояснение: «Для Павла покрывало - нечто вроде клейма. Женщина, в большей мере, - пленница природы по причине своей, будто бы, более сильной сексуальности; носить покрывало - значит смиренно это признавать, значит испытывать стыд от того, что через неё в мир пришёл грех» .

Элегантные гречанки тоже носили покрывало, но из воздушных цветных тканей, чтобы подчеркнуть свою красоту. Христианки же, напротив, должны были скрывать себя под своими серыми и чёрными покровами.

Однако, на самых ранних христианских саркофагах женщины по большей части изображены без покрывала и головного убора, одетыми по римской моде.

В мышлении Павла - как и в случае с «комплексом Евы» - вновь проступают представления, основанные на древних мифах. Слабый пол, легко поддающийся соблазну, должен «для ангела» покрывать свою голову. В греческом мифе нет ангелов, но есть боги, которые постоянно атакуют и соблазняют прекрасных земных женщин. В Книге Бытия соблазняют человеческих дочерей ангелы, точнее - Сыны Божии (Бытиё, 6, 2 и сл.).

Павел, который сам не был женат, рекомендует мужчинам и женщинам жить одиноко, ибо брак - есть лишь «необходимое зло» . Он советует сочетаться браком лишь тем, кто «сгорает от желания» , но и они должны, насколько это возможно, уравновешивать свою чувственность разумом и обращением к духовным делам. Лучше всего было бы, если бы люди добровольно решились жить друг с другом, как братья и сёстры, ибо «тело не для блуда, но для Господа» (I Коринфянам, 6, 13) .

Один из последователей Павла, учитель церкви Тертуллиан (160-220), провозглашал с вызывающей краткостью: «Брак основан на том же самом акте, что и блуд» . Иероним (331-420), который в юности досыта вкусил женской благосклонности, а в более зрелом возрасте жил отшельником, строго требовал: «Возьмём в руку свою топор и срубим у самого корня безплодное дерево брака» .

Павел видел в любви риск - риск, которого можно избежать. Но что он вообще понимал под любовью и браком? Брак, по его мнению, служит не для того, чтобы производить потомство (как считали древние), а единственно и исключительно для удовлетворения чувственной похоти. Однако, учение Христа провозглашает, прежде всего, любовь - любовь к ближнему: «Возлюби ближнего своего, как самого себя» . Это означает уважение к личности других людей. Это означает, что любовь к себе может быть согласована с неприкосновенностью всякого другого существа - будь то чужеземец, будь то женщина. Совсем другое понятие избирает фанатичный моралист Павел: любовь называется у него «блуд», это распутство и грех «не знающая узды похоть» , что скачет «от ложа к ложу» (Римлянам, 13, 13) . В русском каноническом тексте соответствующее место звучит так: «Будем вести себя благочинно - не предаваясь… ни сладострастию, ни распутству» (Римлянам, 13, 13) .

Христианский гностик Ириней, выступавший за новое понимание любви («гносис» означает «познание»), заявлял, протестуя: «Кто не любит женщину, тот не знает истины, он должен ещё прийти к истине» . Это глубокое высказывание, ведь слепец не может понимать в цветах, а кто не ведал и с т и н н о й любви, не может понять истину любви .

А в одной из молитв гностического Евангелия Евы Праматерь Ева, олицетворяющая человеческий универсум, говорит Христу, новому Адаму, о природе истинной, связующей любви : «Я есть Ты, и Ты еси Я, где бы ты ни был, ибо Я есмь и посеяна в Тебе и во всём живущем, и всюду, где Ты пожелаешь, Ты собираешь Меня, и где Ты собираешь Меня, Ты собираешь Себя» .

Эта прекрасная декларация совпадает не с представлениями Павла, а со взглядами Христа на любовь к ближнему. Жаль, что в последующие века утвердилось не убеждение Учителя, но убеждение Его апостола! Это - катастрофа!

Павел умер в 65 г.н.э. в Риме. Его моральная проповедь при его жизни не оказывала никакого влияния на греко-римский мир вцелом. Ещё не закончилась античность. Но уже ничто не могло остановить перемен к худшему в общественном положении женщины.

Закат Римской империи ознаменовал собой конечный пункт тысячелетнего развития. Наступило мрачное средневековье. Поскольку Женское Начало было объявлено «дьявольским», женщин, кому-то показавшихся неугодными, стали сжигать на кострах, как ведьм; последствия такого отношения к женщине для нашего духовного развития мы ощущаем и поныне… От нас до средневековья (и обратно) не так уж и далеко!

(Из книги Е. Вардиман. Женщина в древнем мире)

продолжение следует

Свт. Иоанн Златоуст

Ст. 34-36 Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви. Разве от вас вышло слово Божие? Или до вас одних достигло

Обличив беспорядок, происходивший от языков и от пророчеств, и поставив законом, чтобы не было смятения, чтобы говорящие языками делали это порознь, а из пророчествующих один молчал бы, когда начнет другой, (апостол) переходит далее к беспорядку, производимому женщинами, пресекает неуместное их дерзновение, – и весьма благовременно. Если имеющим дарования не позволительно говорить без порядка и когда они захотят, хотя ими руководит Дух, то тем более (не позволительно) женщинам пустословить напрасно и без пользы. Потому он с великой властью удерживает их от пустословия, ссылается притом на закон, и таким образом заграждает уста их.

Здесь он не только увещевает и советует, но и повелевает с силой, приводя о том древний закон. А именно, сказав: «жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит» . Где говорит об этом закон? «К мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» (Быт.3:16) . Видишь ли мудрость Павла, как он привел такое свидетельство, которое повелевает им не только молчать, но и молчать со страхом, и притом с таким страхом, с каким надлежит безмолвствовать рабе? Потому и сам, после слов: «не позволено им говорить» , не сказал: молчать, но употребил, вместо – молчать, более значащее выражение – «а быть в подчинении» . Если же они должны быть таковы в отношении к мужьям, то тем более в отношении к учителям и отцам и общему собранию церкви. Но, скажешь, если они не могут ни говорить, ни спрашивать, то для чего им и присутствовать? Для того чтобы слушать, что следует, а о сомнительном узнавать дома у мужей. Потому он и продолжает: «если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих» (1Кор.14:35) . Им, говорит, не позволительно в церкви не только самим говорить открыто, но и спрашивать о чем-нибудь. Если же не должно спрашивать, то тем более не позволительно говорить напрасно. Почему же он поставляет их в таком подчинении?

Потому, что жена есть существо слабейшее, непостоянное и легкомысленное. Потому он и поставляет им в учители мужей и доставляет пользу тем и другим: жен делает скромными, а мужей внимательными, так как они должны с совершенной точностью передавать женам то, что услышат. Далее, так как у них считалось честью говорить в собрании, он опять доказывает противное и говорит: «ибо неприлично жене говорить в церкви» ; доказывает это сначала законом Божиим, а потом общечеловеческим суждением и обычаем, как поступил он и тогда, когда беседовал с ними о волосах: или, говорил он, «не сама ли природа учит вас» (1Кор.11:14) ? И везде можно видеть такой его образ речи, – что он обличает не только божественным Писанием, но и общеизвестными обычаями. Кроме того, он заимствует обличения от согласия всех и от повсюдности заповедей, как делает и здесь: «разве от вас , – говорит, – вышло слово Божие? или до вас одних достигло?» (1Кор.14:36) ? Здесь он выражает, что прочие церкви соблюдают тот же закон, и таким образом пресекает беспорядок указанием на нововведение, и делает слова свои более убедительными ссылкой на голос всех. Потому и в других местах он говорил: «послал к вам Тимофея, моего возлюбленного и верного в Господе сына, который напомнит вам о путях моих во Христе, как я учу везде во всякой церкви» (1Кор.4:17) . И еще: «потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых» (1Кор.14:33) . И здесь: Т.е., вы не первые и не вы одни верные, но (такова) вся вселенная. Тоже он сказал и в послании к Колоссянам, беседуя о благовествовании: «которое пребывает у вас, как и во всем мире» (Кол.1:6) . Поступает он и иначе, для увещания слушателей, указывая иногда на что-нибудь, как на принадлежащее сначала им и сделавшееся известным у всех. Так в послании к Фессалоникийцам он говорит: «от вас пронеслось слово Господне не только в Македонии и Ахаии, но и во всяком месте прошла слава о вере вашей в Бога» (1Сол.1:8) . Также к Римлянам: «вера ваша возвещается во всем мире» (Рим.1:8) . И то и другое, и похвала от других и указание на согласие с другими в образе мыслей, может убеждать и ободрять. Потому и здесь он говорит: «разве от вас вышло слово Божие? Или до вас одних достигло?» Вы, говорит, не можете сказать: мы были учителями других и нам не следует учиться у других, или: здесь только утвердилось учение веры и нам не следует подражать примеру других. Видишь ли, как много (доводов) он привел в их обличение? Привел закон, показал постыдность дела, представил в пример прочие церкви.

Гомилия 37 на 1-е послание к Коринфянам.

Псевдо-Климент. Апостольские постановления

Итак, мы не позволяем женщинам учить в церкви, но только молиться и слушать учителей. Сам Учитель наш и Господь Иисус, послав нас двенадцать учить народ и племена, никогда не посылал женщин на проповедь, хотя и не было в них недостатка, ибо были с нами Матерь Господа и сестры Его, также Мария Магдалина и Мария Иаковлева, и Марфа и Мария, сестры Лазаря, Саломия и некоторые другие. Ибо, если бы необходимо было, чтобы учили женщины, то Сам Господь первый повелел бы, чтобы и они вместе с нами оглашали народ. И если глава жены есть муж, то несправедливо, чтобы над главою начальствовало прочее тело.

Книга третья.

Свт. Феофан Затворник

Жены ваша в церквах да молчат; не повелеся бо им глаголати, но повиноватися, якоже и закон глаголет

Поелику речь у Апостола идет все об учении в церкви, то и здесь конечно о том же говорится. Верно, и жены приходили в воодушевление и, опираясь на то, что во Христе Иисусе несть мужский пол, ни женский, вставали в собрании и говорили в назидание всех. Святой Павел находит это неуместным и запрещает, налагая на уста их печать молчания законом повиновения в отношении к мужам. Святой Златоуст говорит: «Обличив беспорядок, происходивший от языков и от пророчеств, Апостол переходит к беспорядку, производимому женщинами, и пресекает неуместное их дерзновение. Здесь он не увещевает, не советует, а повелевает со властию, приводя о том и древний закон. Какой? – К мужу твоему обращение твое, и той тобою обладати будет (Быт. 3, 16) . Видишь ли мудрость Павла, как он привел такое свидетельство, которое повелевает им не только молчать, но и молчать со страхом, и притом с таким страхом, с каким надлежит безмолвствовать рабе? – Если же они таковы должны быть в отношении к мужьям, то тем более в отношении к учителям и отцам и общему собранию Церкви. Им должно слушать что следует, а о сомнительном спрашивать у мужей дома».

Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, истолкованное святителем Феофаном.

Прп. Ефрем Сирин

Как во всех церквах у святых, жены ваши в церквах да молчат . Говорят, что какая-то женщина у них - пророчица говорила в собрании (Церкви) Коринфян.

Толкование на послания божественного Павла.

[В Церкви], о братья, точится
оживляющая гроздь,
Змей стал хром
и был связан проклятием,
У Евы же уста запечатаны
молчаньем благодатным,
Хотя, в то же время, они и арфа,
[хвалящая] Творца.

Гимны о рае.

Блаж. Феофилакт Болгарский

Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит

Указав хороший порядок всему, что касалось дара языков и пророков, именно, чтобы немногие пророчествовали, и оттоле не происходило бы замешательства и неустройства, теперь уничтожает беспорядок, происходивший от жен, и говорит, что они должны молчать в церкви. Потом говорит нечто большее, именно, что им приличнее быть в подчинении. Ибо подчинение означает молчание от страха, как это бывает в рабынях. Законом же называет книгу Бытия, в которой написано: к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою (Быт. 3:16). Если же жене определено быть в подчинении у мужа, тем более - у духовных учителей в церкви.

Толкование на первое послание к Коринфянам святого апостола Павла.

Ориген

Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит

Сказано, что у Филиппа-благовестника было четыре дочери, которые пророчествовали. Если же они пророчествовали, то почему нельзя, говорят они, пророчествовать и нашим пророчицам? Мы разрешим это недоумение. Во-первых, говоря, что «наши пророчицы пророчествовали», покажите у них знамения пророчества. Во-вторых, даже если и пророчествовали дочери Филиппа, они не говорили в церквях. Этого нет в Деяниях Апостолов. Этого нет и в Ветхом Завете: засвидетельствовано, что Девора была пророчицей, и взяла Мариам пророчица, сестра Аронова, тимпан и вышла от женщин (Исх. 15:20) . Но ты не найдешь, чтобы Девора произносила речи перед народом, как Иеремия и Исайя. И не найдешь, чтобы пророчица Олдама говорила народу, но только пришедшему к ней.

Фрагменты.

Дидим Слепец

Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит

Монтанист: Почему вы презираете святых Максимиллу и Присциллу и говорите, что женщинам не позволено пророчествовать? Разве не было у Филиппа четырех пророчествующих дочерей, и не была ли пророчицей Девора? И сказал бы апостол: Всякая жена, молящаяся или пророчествующая с открытою головою , если бы женщинам нельзя было пророчествовать и молиться? Если же они молятся, то пусть и пророчествуют. Православный: Мы не презираем пророчества женщин, и святая Мария пророчествовала, говоря: Отныне будут ублажать Меня все роды (Лк. 1:48) . И как ты сам сказал, были и у святого Филиппа пророчествующие дочери, и Мариам, сестра Аарона пророчествовала. Но мы не позволяем им говорить в церквях и властвовать над мужами, так чтобы писать книги под своими именами.

Спор монтаниста и православного.

Амвросиаст

Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит

Неприлично, потому что противоречит учению, чтобы в доме Бога, Который почел их подчиненными мужьям, о законе говорить осмелились. Ибо знают о первенстве мужей и что им более подобает в доме Бога молиться, обуздав свой язык… Но если услышат, что говорит жена в церкви, позор. Ведь для того покрываются, чтобы показать свое смирение. Те жены, которые показывают свою нескромность, бесчестят своих мужей. За заносчивость жены порицается и ее муж.

На Послания к Коринфянам.

Лопухин А.П.

Ст. 34-35 Жены ваши в церквах да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении, как и закон говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть спрашивают о том дома у мужей своих; ибо неприлично жене говорить в церкви

Приглашая женщин к молчанию в богослужебных собраниях, Ап. обосновывает это свое требование ссылкою на закон или на Слово Божие вообще, в котором жена ставится под власть мужа. (Быт III:16) . Если жена вообще должна находиться в подчинении у мужа, то она это подчинение не должна нарушать и во время богослужения, выступая в качестве пророчицы или учительницы: ведь, такое выступление будет свидетельствовать о ее намерении руководить мужем своим, который очутится среди слушателей ее речи.